Яромир Романов / Znak.com
На данной нам недельке правозащитная организация «Русь сидячая» объявила о разработке «кампании „Антихейт“». Поводом стал пост отпрыска основоположницы организации Ольги Романовой, который обвинил мама в том, что она типо нелегально овладела его квартирой. Обвинения схватили некие федеральные издания, конкретно с ними собираются судиться юристы. Сразу в соцсетях возникли 10-ки негативных объяснений в адресок Романовой, волна негатива привела к тому, что некие приклнные к организации люди объявили, что отменят донаты «Руси сидящей». Znak.com побеседовал с бывшим главой Екатеринбурга Евгением Ройзманом о том, как хейтеры из веба могут влиять на репутацию настоящих проектов, какие правила нужно держать в голове политикам и почему Ройзман избрал стратегию резких объяснений в соцсетях.
— Набирает обороты такое соц явление, как хейтерство, — когда в соцсетях негативными комментами юзеры могут практически воздействовать на репутацию человека. Это было показательно по истории Ольги Романовой, когда опосля публикации ее отпрыска люди стали заявлять, что больше не будут поддерживать «Русь сидящую». Как вы думаете, вправду ли репутацию человека так просто вышло подкосить при помощи всего только одной истории?
— В таковых ситуациях нужно осознавать одну вещь: Ольга находится в суровой конфронтации с гос машинкой. С ней борются всеми методами. Когда возникает негативная информация, она мгновенно распространяется, возникают нехорошие комменты людей, которые никогда не имели дела к «Руси сидящей», никогда ей не помогали. А я под некими комментами произнес: «А я подписываюсь». Для меня это принципно сейчас. Я думаю, что мой комментарий нехорошую реакцию отчасти снимет. Действие равно противодействию. Я отныне упомянул Романову всюду, где можно, всюду задекларировал, что буду помогать.
Во-1-х, мне кажется, что идут гонения на человека, и все пользовались ситуацией. Во-2-х, «Русь сидячая» — мощная, отменная организация, они закрывают суровую нишу сострадания к сидельцам — это чисто российская традиция. Я рад, что Ольга оправилась от этого удара, у нее опять азарт, сияние в очах.
— У вас достаточно необыкновенная позиция по хейту. Почти все считают, что на комментаторов не нужно заострять внимания, лучше их игнорировать. Вы же, напротив, нередко отвечаете в соцсетях, при этом в достаточно резкой форме. Почему эта стратегия, по-вашему, эффективнее молчания?
— Я считаю по-разному, это зависит от настроения. Я комменты фактически не читаю. Но есть один аспект: временами я комментирую какие-то анонсы, отвечаю, поэтому что почти все люди настраивают просмотр моих реплаев. Я вижу текст, который прочтет много людей, кое-где нужно обозначить мою позицию по нему. У меня это займет несколько секунд, и я это делаю.
Евгений Ройзман известен своими твердыми комментами в соцсетях
Хоть какой общественный политик должен осознавать, что мочить будут всюду, воспользоваться ситуацией будут всюду, потому какую-то линию избирать нужно. У меня линия довольно эластичная. Я могу закуситься, начать говорить, могу не заострять внимания совершенно. Нужно либо нет — решаю по ситуации, у меня уже есть опыт. Я спасаюсь тем, что никогда в жизни не прочел о для себя ни одной статьи. Я считаю, что если про меня что-то и пишут, то лишь не плохое. Про это лучше всех произнес Пушкин: «Читать о для себя критичные статьи в газетах — это все равно что подслушивать, что молвят о нас у кабака холопья».
Я пробовал много лет кратко сконструировать правила политической борьбы. 1-ое правило: дебилам основное не мешать.
У всякого политика есть некое количество приверженцев, и когда его начинают инкриминировать, сторонники активируются. 2-ое правило еще наиболее принципиальное: никогда недозволено демонстрировать, что для тебя больно и где для тебя больно. Никаким действием. Лупить будут конкретно в эту точку.
В вебе нереально затравить. Когда я слышу, что в вебе кого-либо затравили, мне забавно. В вебе есть клавиша — ты ее надавил, и больше там ничего нет.
— Другими словами вы считаете, что то, что происходит в вебе, не может воздействовать на настоящую репутацию и проекты человека?
— Нужно разбираться. Когда пишут типо аналитические, суровые тексты, нужно глядеть, необходимо ли этому противодействовать, либо лучше не увидеть совершенно, либо ограничиться несколькими комментами. Когда касается политики, то можно не заострять внимания. А когда касается бизнеса, нужно глядеть, результаты будут видны сходу. Репутация монетизируется, к примеру, у спортсменов, писателей. Вспомним историю с Джоан Роулинг: лишь что она была кумиром — неосмотрительное слово, и на нее обвалились (В июне 2020 года часть поклонников обвинили создателя «Гарри Поттера» Джоан Роулинг в расизме, национализме и трансфобии из-за того, что она возмутилось формулировкой «люди, которые менструируют», — прим. ред.).
Невзирая ни на что никогда недозволено оправдываться. Можно расслабленно объяснить свою позицию. Можно даже перейти в пришествие, агрессивно отстаивая свою позицию.
В свое время Мария Шарапова попала в ситуацию, когда ей предъявили допинг, но она себя прекрасно и честно повела и минимизировала последствия (в 2016 году теннисистка Мария Шарапова признала, что употребляла допинг. — прим. ред.). Отсюда вытекает очередное правило: когда не знаешь, как себя вести, веди себя честно и гласи правду. Это работает.
— Как, по-вашему, результативны суды с хейтерами, с комментаторами из веба?
— Веб живет по своим законам. Веб — это полуостров свободы. Слава богу, что это так, и дай бог, чтоб он оставался таковым. И нужно осознавать, что если это полуостров свободы, то на него может выплыть и зайти хоть какой. К этому нужно быть готовым. У российских уже лет 500 вспять была пословица: «На чужой роток не накинешь платок». Это тоже нужно осознавать. В российском секторе эту пословицу незначительно переиначили, ее нередко приводит Антон Носик: «Это веб, тут могут и ***** отправить». И я лицезрел людей, которые к этому не готовы.
Был один депутат, узнаваемый на всю страну, который зарегистрировал собственный акк в «Живом журнальчике», начал писать, ему здесь же напихали. Заместо того, чтоб либо откусываться, либо тоже всем напихать, он произнес: «Что вы для себя позволяете, я бюрократ группы А». Естественно, ему напихали еще в 10 раз больше, полную панамку. Веб — это полуостров свободы. Как ты можешь отправить кого угодно, так и тебя могут, за сиим будут следить тыщи людей, будут глядеть, как ты себя поведешь, справедливо ли тебя оскорбили. Ты в стеклянном доме.
Что касается Ольги Романовой, на мой взор, 1-ый принцип российского интеллигента — если ты видишь, что кого-либо мочит правительство, ты можешь с человеком расходиться по позиции, но останься в стороне, не участвуй.
Если ты видишь, что масса гонит 1-го, не воспринимай в этом роли, без тебя управятся. Если ты видишь, что очевидно человека гонят несправедливо, встань рядом, обозначь свою позицию. Это обыкновенные правила поведения, как в быту, но в вебе их больше народа лицезреет.
Русские юристы запустили кампанию «Антихейт» для защиты оболганных людей
Представителей «Руси сидящей» в этом случае задело, что СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы), которые поддерживали с Ольгой добрые дела, вылезли с данной нам информацией, а информация вначале порочащая. В ней никто не стал разбираться. У кого-либо были счеты с ней, кто-то ловил хайп, но когда это сделали «МБХ», «Медуза» — у их были публикации откровенно против Ольги ориентированы. Потому они желают пойти не против хейтеров в соцсетях, а против СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы). Я не понимаю, верно это либо нет, но я никогда в жизни не судился с журналистами.
— Поэтому что это глупо?
— Это сверенная форма игнора. Про меня можно написать откровенную инсинуацию, но я не буду судиться, мне лень. Как писал Веллер, «дело нужно созодать, а не говно собирать».
— Как вы считаете, существует ли в Рф институт репутации?
— Как ни удивительно, он существует. Ты можешь создать как политик неудобное движение, и от тебя отвернется часть приверженцев. Но ты должен осознавать: репутация и электорат — это две различные вещи, нередко взаимоисключающие. Когда наши зашли в Крым, для меня было принципно обозначить неприятие этого. Я понимаю, что 90% моего электората за это, что они радуются и ликуют. И я осознавал, что я делаю, когда выступал против. Но я должен был это создать, поэтому что это моя позиция. Я могу с почтением относиться к своим избирателям, но я не пойду на поводу. Работающим политикам весьма трудно, они каждое действие обязаны выверять, но когда они задумываются перед каждым словом — это тоже становится приметно. Но если ты способен свою позицию отстаивать поочередно, ты способен в хоть какой ситуации набрать, а не утратить.
Источник: