Сооснователь «Ровесника» — о выступлении в баре «дочери Путина» и о Навальном

Главной темой выходных стало выступление предполагаемой дочери президента Луизы Розовой в московском клубе «Ровесник». Розова прилетела из Санкт-Петербурга, чтобы принять участие в вечеринке «Звонок другу» и сыграть четырехчасовой диджей-сет. В ночь ее выступления СМИ сообщали, что в клуб девушка приехала на машине с правительственными номерами, а вокруг «Ровесника» якобы было много сотрудников центра «Э».

Instagram Луизы Розовой

Правда, и Розова, и представители клуба сообщили, что в «Ровесник» девушка приехала на такси, а та самая машина с правительственными номерами всегда стоит неподалеку от клуба, ведь в соседнем здании — Министерство культуры РФ. Не подтверждают в «Ровеснике» и присутствие «эшников», уверяя, что вся охрана была нанята руководством клуба. Сам факт приглашения Розовой на вечеринку вызвал шквал критики и негодования в адрес «Ровесника».

В интервью Znak.com сооснователь «Ровесника» Александр Мартынов рассказал, зачем клуб пригласил Луизу Розову, сколько ей заплатили, почему российская оппозиция не готова к диалогу и взятию власти, а также о радикализме Навального, митингах и травле.

«Мы боялись, что начнется лютый хейт: люди были возмущены, вышли на митинги»

— Почему вы решили позвать на вечеринку «Звонок другу» именно Луизу Розову, к которой сейчас приковано всеобщее внимание именно как к предполагаемой дочери Владимира Путина?

— На самом деле мы решили ее позвать еще после выхода первого расследования «Проекта», когда Луиза еще не обрела всероссийскую славу как потенциальная дочка [президента России Владимира] Путина. Это расследование тогда широко не освещалось, только в каких-то небольших оппозиционных СМИ. Мы нашли ее Instagram, посмотрели, что ведет его она как обычная девушка. И если не знать, что расследование «Проекта» было, то мы бы подумали, что Луиза — это целевая аудитория «Ровесника». Мы подумали, что прикольно было бы ее позвать. Тем более, на вечеринку «Звонок другу» мы на тот момент давно никого не звали.

В ноябре 2020 года «Проект» выпустил материал, в котором утверждалось, что в начале 2000-х жительница Санкт-Петербурга Светлана Кривоногих познакомилась с президентом Владимиром Путиным. По данным «Проекта», у Кривоногих в 2003 году родилась дочь Елизавета. Кто является отцом Елизаветы в документах, имеющихся у «Проекта», не указано. Однако известно ее отчество — Владимировна. «Проект» утверждал, что Елизавета может быть дочерью президента России. В Кремле данную информацию назвали «малоубедительной», а все факты из расследования «Проекта» сочли голословными.

В общем, я ей написал в Direct: «Привет, у тебя клевый Instagram, приезжай к нам подиджеить». Она согласилась, мы все запланировали.

— На осень?

— Нет, не помню, когда там вышло расследование [Алексея] Навального про «дворец Путина»…

Александр МартыновInstagram Александра Мартынова

— В январе.

— Вот на той же неделе она должна была приехать к нам. То есть расследование вышло во вторник или среду, а в пятницу она должна была играть. У нас был заведен event на Facebook, это можно посмотреть. Но когда вышло расследование, мы с Луизой списались, решили, что надо отменять. Это я ей предложил, хотя она хотела приехать. И мы перенесли выступление. Она сказала, что как все поуляжется, она приедет подиджеить. 

И вот недавно она мне написала: «Может, уже сейчас?» Я сказал «давай», но мы, конечно, недооценили, что не совсем все улеглось. Вот и все наши мотивы.

— А почему вы были против, чтобы она выступила, несмотря на выход фильма про дворец?

— Мы не то чтобы были против, мы просто боялись, что начнется лютый хейт, люди тогда были так возмущены, вышли на митинги, я сам пошел. Причем исходя из стилистики нашего общения, я сделал вывод, что Луиза и сама все понимает и здраво оценивает ситуацию в стране, митинги и все, что происходит.

«Мне не нравится, что у нас в стране есть такое нездоровое и воинственное разделение оппозиции и власти»

— Вы обсуждали с ней митинги Навального?

— Нет, но она сказала мне, что знает нашу позицию. Она же фолловит меня, фолловит «Ровесник», она видит, что я хожу на митинги, что наш бар донатит ФБК (организация признана в России иноагентом — Znak.com). Она сказала, что уважает нашу позицию.

— Она просто уважает или разделяет?

— Не знаю, этого она не говорила. Кстати, еще один мотив, почему мы позвали Луизу. Мне крайне не нравится, что у нас в стране есть такое нездоровое и воинственное разделение оппозиции и власти.

На мой взгляд, самая здоровая ситуация — когда люди, приближенные к власти (их дети, друзья, родные), да и сами министры и чиновники становятся реально ближе к народу.

Сейчас люди от власти живут в своем мире, в своих бункерах, и обычные люди все никак не могут соприкоснуться с каким-нибудь министром.

Если взять, например, Лондон. Там лютая критика летит в сторону Бориса Джонсона, но он все равно ездит на работу на велике, его можно встретить в метро и все высказать. И это нормально!

«Третья дочь Путина» прокомментировала митинги в России

И мы подумали, что если все это (скандал — прим. Znak) произойдет, то это тоже крутой кейс: вот представитель одного клана (хотя Луиза по факту ничем не связана с властью, кроме предполагаемого родства с Путиным) приехал в достаточно оппозиционный бар в самом центре Москвы, чтобы просто подиджеить, люди могли прийти, посмотреть на нее, может, какие-то вопросы задать. Но без каких-то провокаций. Нам это было важно.

— То есть я вас верно понимаю, что если бы не было вообще никакой информации о том, что Розова может быть дочерью Путина, то она смогла бы сыграть у вас сет?

— Конечно!

«Люди, которые выступают за «свободную Россию будущего», ничем не отличаются от тех, кто по другую сторону»

— Вы говорили, что хотели поддержать Розову, «показать, что она обычный человек, из-за травли и буллинга, который ей устроили». Можете пояснить, о какой «травле» идет речь? СМИ о ней если и пишут, то делают это сдержанно, в ее Instagram никакого холивара тоже нет, сама Розова как минимум публично ни разу не говорила о буллинге.

— Из моего четырехминутного видео, которое я заснял, почему-то все зацепились за слова «травля» и «буллинг». Нам стали предъявлять, что надо поддерживать реальных жертв травли и буллинга. Так мы поддерживаем. У нас на следующий день (после выступления Розовой — прим. Znak) была лекция фонда «Насилию.нет» (организация признана иноагентом — прим. Znak.com), мы им донатим, поддерживаем.

Когда вышел фильм про «дворец Путина, я почитал комментарии к видео. И там было много хейта, в том числе в сторону Розовой. В ее Instagram тоже было много негатива, она просто удалила.

Instagram Луизы Розовой

Меня очень расстраивает, что люди, которые выступают за «свободную Россию будущего», ничем не отличаются от тех, кто по другую сторону, кто травит. Просто за то, что предполагаемый отец Луизы — президент, ее нельзя травить, если мы строим новую Россию.

Нам, кстати, еще потом прилетело за то, что Розова в Clubhouse якобы сказала, что поддерживает какие-то политические убийства. Я этого эфира не слышал, честно, но потом послушал. И вот опять же все было выдернуто из контекста настолько жестко, что я просто в шоке! У меня цензурных слов нет. Она сказала конкретно: «Не скажу, что я за [политические убийства], но такое есть». То есть она, скорее, против, я так это понимаю. Но люди накинулись [на нее].

Приезд Луизы Розовой в «Ровесник» — это чистой воды акционизм.

И, например, то, что нас сейчас жестко мочат ребята из Pussy Riot, которые, кстати, были у нас в декабре, Маша Алехина с «Культрабом» — это странно, ведь они тоже делают акции. 

Никто (среди баров и клубов — прим. Znak), кроме нас, открыто не донатил ФБК (признан иноагентом), потому что за это сразу прилетает. И нам прилетело. И я ходил «на ковер», объясняя, почему мы так делаем.

— Кто вас вызывал на ковер?

— Я не буду отвечать, потому что нас закроют завтра. Я говорю о том, что наш бар — это место для всех, здесь мы публично говорим о каких-то проблемах. И вот приезд Луизы обличил проблему того, что наша оппозиция, особенно ее радикальные представители, не готова сменить текущую власть.

— А на ковер-то вы как сходили?

— Нормально. Видите, открыты еще.

— Вот вы говорите, что хотели защитить Розову от травли, при этом сами же позвали ее в оппозиционный бар с определенно настроенной публикой, предполагая, что это может привести к скандалу. С вашей точки зрения, насколько гуманно вообще подвергать еще очень юную девушку такому шквалу негатива, критики, которые были неизбежны после ее выступления?

— Не знаю. Это какой-то морально-этический вопрос, я не думал об этом. Но если она не будет выбираться в такие места, как «Ровесник», если она не будет выходить из своего вакуума, в котором она живет, — это плохо. И мне кажется, было бы круто и интересно, если бы условная Луиза пришла к нам, посмотрела, какие тут оппозиционные взгляды, иначе бы взглянула на страну, например.

«Для меня нет никакой разницы: дочь она Путина или нет»

— Вы говорили, что, приглашая Розову, «хотели поинтересоваться, что она за человек». Вы поняли?

— Я понял, что она, во-первых, она уважительный человек, она общалась без какого-то снобизма, высокомерия, надменности, мы все были на одной волне. Еще мне показалось, что она мудрый не по годам человек.

— В попытках понять, «что она за человек», вы задали ей тот самый вопрос: она дочь президента или нет?

— Нет-нет. Во-первых, это не этично. Во-вторых, зачем копаться в этом? Какая вообще разница? Для меня вот нет никакой разницы: дочь она Путина или нет.

Предполагаемая дочка Путина пообщалась с автором расследования о ней в Clubhouse

Если она когда-нибудь сама захочет, то расскажет, если вообще сама знает правду. Мне кажется, нельзя вторгаться так в личное пространство.

Я, например, послушал этот эфир в Clubhouse, где журналист «Проекта» Андрей Захаров задавал вопросы Луизе, и мне показалось, что он довольно жестко ее прессовал, выводил из зоны комфорта. Это ненормально. Надо уважать личное пространство.

— Все-таки вы какую задачу-то решали, когда ее приглашали?

— Было несколько задач. Этим жестом мы думали, что сможем показать, что такое настоящая свобода слова. Я уверен, что мы правы.

В нормально построенной стране появление Луизы в «Ровеснике» не вызвало бы такой реакции. То, что «Ровесник» задумывался как место для всех, — это не просто слова.

Это наш девиз что ли. Мы стараемся давать слово всем.

То есть если условная Даша Навальная захочет подиджеить, то мы ее тоже позовем, естественно. И мы звали.

— Вы приглашали Дашу Навальную сыграть сет?

— Не Дашу, мы звали Алексея Навального или Олега Навального.

— Отказались?

— Не ответили. В общем, наша вторая задача была в том, чтобы показать: наши отцы, матери или любые родственники не могут быть причиной предвзятого отношения к тебе.

— А Катерину Тихонову, если бы захотела подиджеить в «Ровеснике», пригласили бы?

— Мы бы подумали как минимум. Мы за любую свободу, кроме преступлений. У Луизы, например, никаких преступлений нет. А за Катериной Тихоновой, если я не ошибаюсь, есть информация, что близкая к ней компания («Иннопрактика» — прим. Znak) получала госзаказы на миллионы рублей, по данным СМИ, благодаря родству с президентом.

«Потенциально больше риска, что на нее нападут»

— Почему в афише вы не указали, что выступать будет именно Луиза Розова, а написали, что приедет «девушка-загадка Лусита из северной столицы»? Это ваше решение или ее просьба?

— Мы как-то вместе это решили. Мы не хотели привлекать какое-то супер- внимание к ее выступлению. То, что ее спалили, ну, что теперь. Просто нам пришлось в десять раз больше работать в этот день и следующие два.

Анастасия Мельникова / Znak.com

— Вы допускаете, что в ночь выступления Розовой в вашем клубе действительно могли быть силовики в штатском, которые, по словам наших коллег, выводили их из клуба при попытке заснять Розову?

— Уверен, что нет. Никто, кроме наших охранников, никого не выводил. У нас на входе стоит фейсконтроль, мы не пускали никого, кто бы не был похож на привычную аудиторию «Ровесника». Есть образ типичного силовика, таких людей мы точно не пускаем на вечеринки.

— «Открытые медиа» писали, что возле Розовой были «персональные охранники». Так ли это? И всегда ли около ваших диджеев стоит персональная охрана? 

— Да, с Луизой были два охранника, это наши охранники, я сам лично приставил их к ней. И сделал это не потому, что она может быть дочкой Путина, а потому что потенциально больше риска, что на нее нападут. Просто чтобы все понимали, почему было чуть больше охраны, чем обычно: риски того, что что-то могло пойти не так, были высоки. Мы многое в баре повидали, пьяные люди не всегда ведут себя адекватно. А если кто-то пришел бы и плеснул в нее зеленкой или кислотой?

— После того, как Луиза выступила, вы с ней как-то связывались еще, может, обсуждали реакцию СМИ?

— В воскресенье Луиза позвонила мне. Я думал она скажет: »*** (блин), удаляйте все видео ***», а она суперуважительно, даже с каким-то состраданием, спросила, как у нас дела. Я сказал, что мы держимся (смеется). Ее никто не просил, это просто ее человечный поступок.

— А вы у нее спросили, как она пережила тот день?

— Да.

— И как?

— Она сказала, что у нее все тоже ОК. У нее опыт восприятия хейта куда больше, чем у нас. Но это плохо, это закрывает человека.

— Вам не кажется, что Луиза сама очень наслаждается этим вниманием? И все это не ранит ее, а забавляет.

— Есть такое. Но в нашем конкретном случае могу сказать: Луиза не хотела этого внимания.

— Ну, странно приходить в субботу в клуб за диджейский пульт, если ты не хочешь внимания.

— Понимаю, но если бы она хотела внимания, то мы бы сделали афишу за две недели и все бы анонсировали. И тогда бы все знали точно. Когда она увидела, что кто-то слил информацию о ее выступлении, я видел ее реакцию: она, скорее, расстроилась, чем показала, что все идет по плану и она сейчас хайпанет.

— Она бесплатно выступала?

— Нет, мы ей заплатили гонорар, как и всем диджеям.

— Сколько?

— 3000 рублей в час.

— Сколько часов она играла?

— Четыре часа. Мы заплатили 12 000 рублей. Мы всем так платим. Мне кажется, это справедливо.

— Справедливо отсутствие тарифа «дочь Путина»?

— Что любой труд должен быть оплачен.

«У людей накопились негатив и гнев за последнее время, и они решили выплеснуть на нас»

— Почему вы выходили на митинги Алексея Навального?

— Я же выходил не за Навального, я выходил потому, что его несправедливо посадили. Я сам столкнулся с судебной системой (Мартынов был привлечен к административной ответственности по части 20.5 КоАП РФ и получил штраф за участие в митинге — прим. Znak) и могу сказать, что она работает не так, как должна. Кейс посадки Навального — это просто собирательный образ того, что творится в судебной системе. 

Понимаете, мне все равно, кто будет президентом: Путин, Навальный или Луиза Розова. Мне все равно, если будет выполняться три пункта: первое — если я буду уверен, что судебная система в России меня защитит, если я прав, а если я не прав, то меня накажут. Второе — если в России реально будет свобода слова и демократия. Третье — должен работать институт выборов, чтобы каждый чувствовал, что у него есть голос, что он не беспомощный.

— Реакция на выступление Розовой, по крайней мере в ваших соцсетях, в большинстве своем была резко негативной. Что вы почувствовали в тот момент, получив такой поток негатива?

— Я думаю, что у людей накопились негатив и гнев за последнее время, и они решили выплеснуть на нас. Вообще тот день (воскресенье) был удивительным: мы закончили работать около 06:00, потом в 10:30 мы с дизайнером нашим поехали на рынок за коврами, все было спокойно, я так порадовался, что все нормально, выдохнул. Но в 11:00 стали приходить уведомления в Telegram, никогда еще столько у меня не было уведомлений, я не успевал отвечать, мне стали звонить журналисты. В итоге мы с подругой записали видео-ответ. 

Что я почувствовал? Когда я все прочитал, меня это эмоционально угнетало, была физическая усталость читать весь этот негатив. 

Все так быстро забыли, какие добрые дела мы делаем. Мы собрали больше 1,8 млн рублей, перевели их на благотворительность, половина средств пошла на помощь политическим заключенным, на донаты «ОВД-Инфо». Весь миллион мероприятий, который у нас был, забылся в секунду. Это неправильно. Это совковый подход.

Но я себя успокаивал тем, что получил и много поддержки. Невозможно всегда быть местом, про которое говорят «вы такие милые». Мы хотим быть местом, которое через эпатаж, боль и непонимание заставляет людей думать, например, что нельзя так буллить и травить.

— Некоторые сторонники Алексея Навального, на мой взгляд, крайне радикальны: кто не с ними, тот сразу враг, пропагандист, ватник и пособник Кремля. Вы ранее сталкивались с такой нетерпимостью со стороны ваших идеологических соратников?

— Нет, кстати. Но я, честно говоря, не особо общался с ребятами из оппозиции, потому что я всегда был вне политики. Мне политика неинтересна, мне интересны социологические исследования, и все, что с нами случилось после выступления Розовой — это показатель того, что сейчас происходит в обществе среди молодежи. Я, если честно, думал, что только провластные ребята такие жесткие: «если ты не с нами, то мы тебя мочим, травим, не даем жить». Но наш опыт показал, что если бы некоторые оппозиционеры были у власти, они бы так же вешали ярлыки. 

Скриншот комментариев в Instagram «Ровесника»

Я, кстати, был в таком шоке, что так много ботов нам писали! Я думал, что только Кремль и провластные СМИ создают себе ботов, откуда у оппозиции-то боты? Я этого не понимаю. Если мне кто-то объяснит, мне было бы интересно послушать.

— Вы говорили, что в «Ровеснике» строите «Россию будущего». А ваша «Россия будущего» и «прекрасная Россия будущего» Навального сильно отличаются?

— Не знаю, какие там основные постулаты у Навального, я не изучал его программу. Но в его видео обычно звучат правильные слова о необходимости искоренения коррупции и о честных судах. С этим я согласен. Но все эти слова надо же подпитывать какими-то действиями.

Но мне очень не нравится радикализм. Для меня, если человек радикальный, значит, он не готов ни к какому компромиссу, а значит, всегда будет противостояние и война в обществе. Мы же строим демократию, а демократия — это возможность услышать все точки зрения.

Поэтому, наверное, по лозунгам наши России будущего плюс-минус рядом, но случай с Розовой показал мне, что не все так очевидно.

— Кстати, вы говорили, что «Ровесник» всегда выступает за демократию и свободу выбора. Но, например, вы же ранее в интервью говорили, что «когда люди к нам приходят, едят и пьют, то они помогают политическим заключенным». А вы спрашиваете у гостей, хотят ли они помогать политическим заключенным? Может, кто-то не считает это важным, может, среди гостей есть те, кто не считает того же Навального политзаключенным? А «Ровесник» вполне придерживается четкой позиции по этим вопросам.

— Мы не спрашиваем, но я объясню почему. У всех есть выбор: ты можешь не ходить в «Ровесник», если тебя жестко смущает, что мы часть выручки отдаем в какие-то фонды. Мы же не только политзаключенным помогаем, но и различным экопроектам, больным детям еще. Прикол в том, что люди, которые к нам ходят, они знают, что мы донатим фондам, мы этого не скрываем. То есть, приходя сюда, люди де-факто соглашаются с тем, что мы будем распределять выручку так, как, на наш взгляд, правильно.

— Аудитория «Ровесника» после этого скандала сохранилась, как вам кажется?

— Да, у нас очень мало отписок. В основном те, кто писал нам гневные комментарии в Instagram, даже не были на нас подписаны. Наша аудитория говорит нам: мы «Ровесник» знаем два года, вы всегда угораете, делаете какие-то странные штуки. Мы, например, делали совместный просмотр шоу «Холостяк», в карантин нам было по угару реально следить за шоу.

— Есть в этом что-то…

— Кринжевое! Да!

— «Ровеснику» удалось вернуть уровень посещаемости на уровень, который был до коронавируса?

— Да! Мы даже больше стали вмещать людей, сейчас мы расширились, у нас добавились два этажа.

— «Ровесник» ощутил на себе помощь государства в период пандемии? Вы получили налоговые послабления, брали ли кредиты на зарплаты сотрудникам, отсрочку по аренде?

— Почти нет. Мы получили от государства 800 тыс. рублей за два месяца, но в плане расходов, налогов, аренды и прочего — это мало. Это лучше, чем ноль, конечно, но если сравнивать с европейскими странами, где, как в Германии и Франции, власть просто покрыла убытки малого бизнеса, освободила от налогов, у нас такого не было. Нам просто отсрочили налоги, нам все равно пришлось их заплатить. Да мы и не рассчитывали на помощь, сами выживали. Тяжелое время было.

Источник: znak.com

Рекомендованные статьи